Владимир Сысоев: Русской нации здесь должно быть комфортно

У тюменца Владимира Владимировича интересная судьба, он вырос в Советском Союзе, а когда он распался, в числе многих людей нового времени осваивал новые профессии в новой стране: был финансовым брокером, параллельно учился в университете по специальности «финансы и кредит». Возглавлял представительство ОНЭКСИМ банка в Тюменской области.

Работал в администрациях Югры и Тюменской области. Потом с высоких должностей уходил обратно в бизнес. Неожиданно для многих, в то время, когда было принято вступать только в «Единую Россию» (2009 год), стал членом политической партии «Либерально-демократическая партия России». В 2011 году, при его непосредственном участии в рамках предвыборной компании, ЛДПР набрала в Ханты-Мансийском автономном округе больше процентов, чем «Единая Россия». В декабре 2011 года избран депутатом Тюменской областной думы пятого созыва от ЛДПР; руководитель фракции, заместитель председателя Тюменской областной думы.

— Владимир Владимирович, в этом году либерально-демократическая партия России отмечала 25 лет. От какой точки берет история возникновения партии?

— Отправной точкой считается тот момент, когда Владимир Вольфович Жириновский начал свою политическую карьеру. 15 мая 1988 года он выдвинул свою кандидатуру на выборы депутата Дзержинского районного совета города Москвы. Несмотря на то, что его поддержал трудовой коллектив, и он передал документы на регистрацию, но, как и раньше такое бывало, пришел человек, чья кандидатура была согласована сверху. Включился административный механизм, и Жириновского даже не зарегистрировали. Именно это момент и стал началом политической деятельности у Владимира Вольфовича, и у партии ЛДПР. В этом году мы отметили четверть века. Стоит отметить, что на протяжении всего времени существования партии представители ЛДПР были во всех составах Государственной Думы. В Госдуме первого созыва, после проведения честных демократичных выборов, партии ЛДПР удалось тогда набрать, по сравнению с остальными, наибольший процент голосов. Ни одна из партий тогда не набрала более 50%, у власти не получилось создать партию технического большинства. Затем наступили иные времена. Партия ЛДПР неоднократно вносила законопроект, который позволил бы обществу пойти европейским путем. В Европе уже давно приняты законы, которые не позволяют одной партии иметь в парламенте более 50% своих представителей. И если взять, например, Швецию, то можно представить к каким результатам могут привести такие разумные ограничения: капитализм с социалистическим лицом, государство развивается, учитываются интересы всех граждан, всех слоев общества, развивается социальная сфера и общество живет в стабильности. Про Россию такого сказать нельзя. События с принятием поправок к закону о митингах тому подтверждение.

— А как вы относитесь к принятым поправкам в Государственной Думе?

— Нам с экранов телевизоров показали, как парламент нарушает законы Российской Федерации, которые сам и принимает. Во-первых, они в тот день работали больше 8 часов. И та итальянская забастовка, которую провели эсеры, подчеркивает тот факт, что конструктивного диалога оппозиции с партией технического большинства не получилось. И было удивительно — когда такой важный законопроект принимается за один день сразу во втором и в третьем чтениях. В текст вносилось ряд парадоксальных вещей. Например, при проведении любых массовых гуляний: от свадьбы до похорон надо получать по закону согласование, а если что-то нарушил, то тебя еще могут и оштрафовать на внушительную сумму. Я считаю, что принятый в таком виде закон является коррупциогенным и коррупциоемким. И удивительно, как Совет Федерации принял данные нормативный акт при одном голосе против и одном воздержавшемся, не прочтя толком закон (за несколько часов с ним нельзя ознакомиться, не говоря уже о поправках). Я думаю, у нас всех еще будут проблемы в процессе правоприменительной практики. Эти поправки подчеркивают неуважительное отношение ко всем гражданам России.

— Но у вашей партии было меньше всего проблем с проведением акций и митингов в Тюмени. Чем это можно объяснить?

— Наш главный принцип — государственные интересы, мы — государственники, задачи — правопорядок и закон. Но законы должны быть здравые и должны работать. Закон о митингах в старой редакции был нормальный, и он реально работал. Новый закон создает проблемы даже там, где их не было. Мы часто проводим наши акции в виде одиночных пикетов, что не требовало уведомления муниципалитетов. Представьте, стоит пикетчик, к нему подходит провокатор и начинает его дразнить, мимо проходит наряд полиции и говорит пикетчику: «А ты уже не один, вас двое, вы уже нарушили закон, сейчас составим протокол и вас оштрафуем». А если провокатору удалось выполнить задание, и пикетчик в раздражении причинит ему ущерб?! А штрафы большие. Люди теперь будут бояться ходить на митинги. Так давайте сначала начнем соизмерять размеры штрафов с доходами наших граждан. Что теперь пенсионеры, учителя и врачи не имеют права выходить на митинги?

Авторы закона о митингах нам говорят, что они взяли лучший опыт европейских стран. Но пенсионер в той же предбанкротной Греции, где сейчас финансовый кризис, получает 600 евро. Если власти надеются, что приняв этот закон, люди перестанут ходить на митинги, то они ошибаются. И такими шагами мы не достигнем стабильности в обществе, такими методами не остановить недовольство людей. Ну, оштрафуют кого-нибудь на эти 100–200 тысяч рублей, а у этого человека, например, нет таких денег, нужно будет искать легальные источники доходов или имущество. Ну, хорошо признает себя тот человек банкротом — вот вам и исполнение закона. Социально — экономическая ситуация в стране не улучшается, да еще создают неравенство (полицейским и военнослужащим перед выборами повысили зарплаты, другим бюджетникам — нет). Ну, хорошо еще, что в Тюмени бюджетникам доплачивают. А вы посмотрите, сколько получают бюджетники в регионах средней полосы России. Учителя, медсестры — по 5–6 тысяч рублей и тут же молодой лейтенант полиции с зарплатой 30–40 тысяч. Понятно, что он должен получать достойную заработную плату, но не за счет же остальных.

Или еще к тому же, бойцам ОМОН в это время на глазах у всего народа выдали ключи от квартир, как пострадавшим во время митинга на Болотной площади 6 мая. Разве это правильно?

— Расскажите о себе, как Вы попали в партию ЛДПР и что она для вас значит?

— Мне, наверное, повезло, родом из Советского Союза. Я был и октябренком, и пионером, и комсомольцем. В том обществе были такие ценности, которые объединяли многих людей в стране. И я никогда не думал, что буду заниматься политикой. После перестройки и службы в армии работал финансовым менеджером и параллельно учился на финансовом факультете Тюменского государственного университета.

Несколько лет я возглавлял представительство ОНЭКСИМ — банка в Тюменской области, включая и автономные округа, входил в советы директоров серьезных компаний, таких как дочерние общества НК «СИДАНКО», профессионально реализовался как банкир и менеджер. И в этот момент поступило предложение поработать в администрации Ханты-Мансийского автономного округа — Югры.

Затем переехал работать в Тюменскую область по приглашению Сергея Семеновича Собянина, и возглавил созданный департамент стратегического развития Тюменской области. В течение двух лет активно трудился, создавая стратегию развития области.

Далее ушел снова в предпринимальскую среду. У меня почему-то так получалось: то я во власти, то ухожу в бизнес. Мне нравится бизнес за то, что это всегда работа с реальными людьми. Когда работаешь чиновником высокого уровня, то теряется связь с действительностью: по-настоящему тяжело долго находиться в этой среде, начинаешь отрываться от той жизни, которой живут обыкновенные люди. Я по духу — предприниматель. И для меня, даже когда я нахожусь в структуре государственной власти, я пытаюсь предугадать, как то или иное решение отразится на людях, на бизнесе, на жизни региона. Поэтому я ушел из органов власти и создал с партнером компанию «Партиком», и не собирался вообще возвращаться в политику, думал — буду свободно заниматься бизнесом. Но жизнь сложилась по-другому.

В 2007 году были объявлены выборы в Тюменскую областную Думу 4-го созыва. И неожиданно для меня мне поступило предложение от лидера партии ЛДПР Владимира Вольфовича Жириновского войти в тройку регионального списка по Тюменской области и пойти в областную Думу. До этой встречи я видел его только по телевизору. Мне всегда нравились его лозунги про укрепление российской государственности и улучшение качества жизни для государствообразующего русского народа.

— Вы антисемит?

— Нет, я не антисемит, и не шовинист. Но я считаю, что если в государстве есть системообразующая нация, то нужно считаться и с ее потребностями. Понятно, что межнациональные отношения должны быть устроенными, для каждой нации должно быть комфортно в нашей общей стране. Но, значит, и для русской нации здесь должно быть комфортно. А у нас почему-то все происходит по-другому. У нас всегда приоритеты отдаются национальным республикам, даже по распределению дотаций из федерального бюджета. Чем Ивановская или Курганская область хуже Карачаево-Черкесии или Башкорстана? Почему из федерального бюджета им выделяется больше средств, чем другим регионам страны? Я считаю, что это неправильно. Уже здесь закладывается возможность конфликта между нациями в стране.

В партии ЛДПР много людей, которые задают такие же вопросы.