Владимир Пирожков: По 20 лет вы тратите на то, чтобы понять, что мир круглый

В конце мая известный российский промышленный дизайнер Владимир Пирожков встретился со школьниками и студентами тюменских вузов и ссузов. Двухчасовая лекция заинтересовала всех, слушатели не хотели отпускать выступающего.

Напомним, что Владимир Пирожков долгое время работал в Европе, являлся разработчиком интерьеров моделей Xantia X2, C5, концепт-кара C3 Lumiere, C3 Air, C6 Lignage, C4 Volcane, автором рестайлинга модели Xsara (компания Citroen), участвовал в создании моделей Yaris, Auris, Corolla, Avensis и концепт-каров MTRC и UUV (Toyota). В 2007 году он возвратился в Россию, где создал мультиотраслевой центр промышленного дизайна и инноваций «АСТРАРОССА дизайн» и является его президентом.

Мам, а как выглядит светлое будущее?

«У нас сейчас главная проблема в стране — нет цели, некуда двигаться. У наших мам и пап были установки, например, светлое будущее в коммунизме. Я недавно свою маму спросил: „Мам, а как светлое будущее выглядит? Ты когда училась в институте, ты чего хотела?“. Она говорит: „Да я не знаю. Надо было быть достойной светлого будущего“. Это была такая цель. Тем не менее, под эту цель были построены космические корабли, была построена ядерная энергетика в стране, и у нас она была достаточно конкурентоспособной, достаточно крутой».

Мне повезло сразу же получить работу в компании Citroen

«В 1989 году я решил свалить из России, сказал, что все, не хочу здесь больше быть, учился в Свердловске и уехал в Швейцарию. Написал письмо одному очень известному дизайнеру, сказал, что хочу проходить у них практику. Он мне сказал: приезжай. В 89-м году выехать из страны было практически невозможно, это сейчас вы все по заграницам ездите с мамами и с папами, раньше этого не было, нужно было пройти кучу инстанций и иметь кучу денег. У меня тогда была стипендия 50 рублей, и с этими деньгами я уехал в Швейцарию на всю оставшуюся жизнь, поступил в швейцарский колледж дизайна, выиграл стипендию в 120 тысяч долларов — по тем временам какие-то безумные деньги. Я отучился в этой школе, и мне очень повезло сразу же получить работу в компании Citroen. Мы сделали много машин, в том числе и для президента Франции».

Своеобразная «сбыча мечт»

«Потом я перешел в „Тойоту“, она была чуть южнее, в Ницце, я поехал жить туда. Купил там небольшой дом, имел два автомобиля. Произошла такая своеобразная „сбыча мечт“: уехать за границу и жить в домике. Это был 2000 год. Потом я делал RAV-4, Corolla, Avensis. Одну машину я сделал полностью для русского олигарха, она стоит 4 миллиона — это был интересный эксперимент. Потом я осторожно начал работать с русской группой ГАЗ. Представьте, ты сидишь где-то на юге Франции и думаешь, нафига нам с ними работать. Но, тем не менее, мы начали с ними работать, было очень любопытно, перевезли завод из города Детройта, начали производить автомобиль Volga Siber — он потом накрылся. Но это ничего, у группы ГАЗ бывают разные времена, хорошие и плохие».

Из Франции в Россию? А зачем?

«Потом Герман Греф предложил мне из Франции уехать в Россию. Я задумался: а зачем? Я спросил Германа Оскаровича, зачем мне менять эту красотищу, к которой я стремился, на Россию. Он говорит: „У нас очень много проектов в России будет, ты не думай, что так все просто“. И я поехал в Россию. Первым проектом был КамАЗ, мы его делали, не доделали. Потому что КамАЗ частично был продан „Мерседесу“. У меня всегда возникает вопрос, если завтра вдруг наступят тяжелые времена, вот санкции у нас сейчас, но санкции это еще ничего, а если, например, война, на чем мы будем возить наших солдатиков и наши снаряды. На „Мерседесах“? Ну, может быть. Если нам пришлют мотор с „Мерседеса“. А если не пришлют, тогда будем носить их руками. ЗиЛ попытались сделать, но тоже не пошло, потому что территория завода ЗиЛ в Москве была отдана под рестораны».

И что мне делать в России?

«Когда я вернулся из-за границы (казалось бы, я уехал навсегда и почти 18 лет прожил там), у меня возник вопрос: а что делать-то тут? В стране, которую я практически не знаю. Мне было 20 лет, когда я уехал, пацан еще, после армии. На Западе я полностью сформировался, и шесть языков выучил, и могу с кем угодно в мире поговорить, и съездить, куда хочу. И что мне делать в России? Когда меня здесь не было, здесь стреляли, кто-то у кого-то бизнес отжимал. Я возвращаюсь, мне нужно делать стартап. Первый вопрос: как мне его сделать? Я вообще ничего не знаю про Россию. Я знаю, как сделать офигенные самолеты или очень крутой автомобиль, который будет конкурентоспособен на рынке. Но я совершенно не знаю, как начинать. Я не знаю ни законов, ни отношений с людьми, ничего. Поэтому в первую очередь надо найти хорошего партнера, который тебя проведет сквозь тернии российского законодательства и бизнес-организаций. Первый мой партнер был неудачный. Сейчас получше. В прошлом году мы заработали 4 миллиона долларов (я, стартап!) на четверых. Нормально. Вот тут вот очень важно понять: вот я вернулся, что мне делать, какая у меня цель, чего я хочу добиться. Я подумал, что по мелочам париться не надо. Если я хочу заработать миллион долларов — это не цель, это лишь участок труда. А основная цель должна быть такая большая, красивая, чтобы ты, ходя в старости к докторам, говорил: «Черт! Вот это я красиво жизнь прожил! Вот это я круто сделал».

По 20 лет вы тратите на то, чтобы понять, что мир круглый

«Сколько лет нам нужно отучиться, чтобы выйти в профессию? Давайте посчитаем. Вы приходите в первый класс, вам шесть-семь лет. Выходите из института, вам 21–22 года. То есть получается, что вы тратите примерно 17 лет на то, чтобы чему-то научиться. Вы выходите из института и делаете что? Ищите работу. Но не факт, что работаете. Получается, что отучившись 17 лет, еще не факт, что работу найдете по специальности. И не факт, что вы учились в институте той специальности, которую в итоге вы выбрали. Поэтому по 20 лет вы тратите на то, чтобы понять, что мир круглый, что есть свет и тьма, добро и зло и так далее. На самом деле это жуткая потеря времени. Тот же маршал Жуков закончил четыре класса образования плюс ФЗУ, а потом 250 тысяч людей в Сталинградской битве бросил на смерть. И люди пошли, потому что верят маршалу Жукову. И не важно, какое у него образование. Вот это вот наши 17 лет обучения. Чем меньше процесс, тем он наиболее эффективен».

Я могу сделать наперсток золотым, но это все равно будет наперсток

«Инновация — это когда мы переходим с наперстка на швейную машинку, а не со швейной машинки на новую швейную машинку. Потому что с машинки на машинку — это модернизация, мы улучшаем ее со временем. Я могу нанести на наперсток какое-нибудь крутое нано-покрытие или сделать его золотым, но это все равно будет наперсток, и мы сделаем две тысячи стежков в день максимум. А машинка может два миллиона. По цене золотой наперсток будет стоить в два раза дороже, чем ржавая машинка. Инновация — это 1000% эффективности».

Мы что пропагандируем, ментов?

«Я всем предлагаю открыть газету с программой передач. Открываете ее и подчеркиваете все сериалы про милицию. В течение недели. Когда я открыл программу, их было 26. 26 разных сериалов про милицию. Ни одного сериала про учителей, ни одного сериала про инженеров. Есть сериал про медиков, но такой, дурацкий. И все! И у меня вопрос: Мы что пропагандируем, ментов? Давайте у нас будет страна ментов. Я вот смотрю американские сериалы. Они разные. А у нас что? Бесконечный „Дом 2“ после заката до сих пор идет, бесконечно прыгают по сцене старички».