К северу от Нижней Тавды: как живут там, куда так и не дошла дорога

В середине 2000-х годов в Тюменской области началось строительство дороги «Тюмень — Междуреченский». Несколько лет назад этот проект был заморожен, а стройка прекращена. Журналисты портала NashGorod.ru решили съездить в ближайший к «большой земле» населенный пункт, куда так и не дошел долгожданный асфальт — село Кускургуль.

Попасть в Заболотье летом — задача не из легких. Десятки километров трясин способен преодолеть разве что вездеход. К счастью, есть еще одна альтернатива — с мая по ноябрь из аэропорта (посадочной площадки) Тобольска к отрезанным от мира деревням летает самолет. Добираться до Кускургуля мы решили именно по небу — так проще и, как ни странно, дешевле. Полет «туда — обратно» обходится меньше чем в 1000 рублей на человека — этот рейс дотирует областное правительство.

«Дикарями нас считаете?!»

Ранний подъем, поездка до Тобольска… Здесь на аэродроме нас ждет Ан-2, именуемый в простонародье «кукурузником». В летние месяцы такие бипланы становятся основным видом транспорта для жителей тех сел и деревень, где всесезонная дорога остается мечтой.

Маленькая очередь у дверей самолета. Попутчики смотрят на нас с интересом, но давать комментарии отказываются. Уже в салоне один из пассажиров настойчиво просит убрать фотоаппарат и видеокамеру.

«В самолете нельзя снимать! Убирайте все!», — требует молодой человек в очках. Вежливо объясняем, что мы работники СМИ, а съемка согласована. «Все равно не дам себя снимать! Я свои права знаю!», — не унимается собеседник. «Дикарями нас считаете?! Как вы нас называете? Аборигены?», — спрашивает он.

В ответ рассказываем о нашей поездке, об интересе к жизни Заболотья и проблеме транспортного сообщения этих мест с областным центром. Собеседник молча соглашается с нашими доводами…

Разбег по полосе, и Ан-2 отрывается от земли. Впереди у нас две промежуточные посадки — в селе Лайтамак и деревне Топкинбашева. Смотрим в иллюминатор на леса, простирающиеся под крылом самолета. Это Тюменская область, но другая. Здесь нет потока машин, неоновых вывесок и фирменных магазинов… Задумываемся над словами нашего собеседника и понимаем: а ведь многие из нас действительно не чувствуют духа этих мест и пытаются смотреть на местных жителей свысока только из-за того, что они другие и живут на особой, почти не тронутой земле.

Необычный воздух

Время в полете проходит быстро. Две короткие «остановки» и вот уже подлетаем к Кускургулю. К сожалению, старейшина деревни Манур Давлетшин не смог в этот день быть с нами, но его сестра Зубайда согласилась провести короткую экскурсию по селу и рассказать о его истории.

Биплан касается грунтовой полосы, стучит колесами по кочкам и, наконец, останавливается у деревянной избушки — это местный «аэровокзал». Выходим из салона и замечаем — здесь в Заболотье необычный воздух. После дождя, прошедшего незадолго до нашего прилета, он еле уловимо пахнет травой и болотом, а от странной, какой-то бархатной свежести на секунду начинает кружиться голова.

Зубайда Давлетшина уже ждет нас на аэродроме. Вместе идем к селу по дощатой тропинке. В нескольких сотнях метров впереди виднеются крыши домов.

«По легенде, село наше появилось раньше Тюмени. Еще до Ивана Грозного. Здесь издавна селились местные жители, промышлявшие охотой, рыболовством», — начинает рассказ Зубайда. «В советский период здесь жила почти тысяча человек, действовало отделение совхоза. Болота, отделяющие нас от Нижней Тавды, были частично осушены, действовала круглогодичная грунтовка, связывающая нас с областным центром. Сейчас проехать к нам сложнее. Полгода есть самолет, в холодное время — зимник. Случается, что сезонную дорогу уже закрыли, а до первого авиарейса еще несколько недель. В этом случае остается надеяться только на себя», — продолжает она. Впрочем, жить подсобным хозяйством и рассчитывать только на свои силы тут привыкли.

Край «танкеток» и болотоходов

Сегодня в Кускургуле две улицы — Свободы и Мусы Джалиля. Идем по одной из них. Мимо нас бегают овечки, которых здесь держат без привязи и загонов. С веселым блеянием они носятся по дороге, радуясь жизни.

По обеим сторонам стоят деревянные домики, поставленные на голый грунт. Строить на бетонных фундаментах в этих местах — непозволительная роскошь. В летнее время бетономешалка и автомобиль с цементом не пройдут по болоту, а завозить строительные материалы зимой тоже не вариант — гарантированно сохранить цемент до теплого времени в сухости — задачка не из легких. Каменный дом здесь лишь у владельца единственного в селе магазинчика.

— А на чем привозят продукты в магазин? На самолете? — интересуемся мы

— На самолете слишком дорого. Товар везут из Нижней Тавды. Сначала на болотоходе, а потом на моторной лодке — объясняет Зубайда

Изредка у домов встречаются гусеничные тракторы. По словам селян, здесь это скорее способ транспорта, чем сельхозмашина. Земля вокруг Кускургуля заболочена, и устроить поле негде. Впрочем, главный способ добраться до леса или асфальта у жителей Заболотья другой — основными «ездовыми лошадками» здесь служат «танкетки» (вездеходы ГАЗ) и самодельные болотоходы.

Несколько таких машин удалось увидеть вблизи — болотоход оказался гибридом малолитражки «Ока» и УАЗа. Эти «бигфуты» местные умельцы собирают из подручных деталей — кто что смог достать. Другой технике путь до районного центра под силу лишь зимой, когда работает зимник.

Электричество по расписанию

Кроме отсутствия дорог в Заболотье есть еще одна важная проблема — здесь нет централизованного подключения к электросетям. До ближайшей ЛЭП — несколько километров. Некоторые местные жители обзавелись собственными генераторами, но пользуются ими только в случае крайней необходимости — заправок здесь нет и топливо достать нелегко. Лампочки в домах, подключенных к местной сети, загораются лишь на несколько часов в день — утром и вечером. Ток вырабатывают тут же — в Кускургуле есть дизельная электростанция, стоящая на окраине неподалеку от школы.

К слову о школе, в Кускургуле работают пять учителей и получают образование 17 детей. Учатся здесь до 9 класса. Полное среднее образование можно получить лишь на «большой земле».

Спрашиваем, что делают селяне, если кто-нибудь заболеет. «Связываемся с больницей по телефону, советуемся. У Манура (старейшины деревни — прим.ред.) есть медикаменты. Если происходит что-то серьезное, то из Тобольска прилетает врач», — объясняет Зубайда.

«А как здесь со связью? Телефоны работают?», — допытываемся мы. Как оказалось, в последние годы поймать сигнал сотовой сети — вполне реальная задача, но это во многом зависит от погоды и личного везения. Для гарантированной связи с райцентром на крыше дома старейшины стоит направленная антенна, подключенная к радиотелефону.

Часто уезжают, но и возвращаются нередко

Продолжаем прогулку по Кускургулю. Добротные ухоженные дома перемежаются с брошенными остовами. Уезжают отсюда по разным причинам. Кто-то не возвращается, получив образование. Кто-то решает попытать счастья на «большой земле». Молодежи в селе мало — всего несколько семей. Но нередки случаи, когда люди, прожив в областном центре несколько месяцев, приезжают назад. «В Тюмени тоже не сахар», — резюмирует наша собеседница.

В это время вдалеке послышался шум авиадвигателя — заходил на посадку наш самолет. Пора было возвращаться на аэродром и лететь домой.

Бежим к посадочной площадке, на которую уже сел наш самолет. В избушке аэровокзала оформляем билеты, проходим регистрацию. «Не волнуйтесь… Минут пять у вас еще», — улыбается командир экипажа, заметив нашу спешку. Работница посадочной площадки предлагает попить чаю. Извиняемся, объясняем, что физически не успеем. «С собой возьмите тогда», — отвечает гостеприимная женщина и вручает нам огромный пакет с пирожками (как мы выяснили по пути в Тюмень, очень вкусными).

Прощаемся с местными жителями и идем к самолету… «Попросите, чтобы нам быстрее построили дорогу», — напутствуют нас селяне. Ан-2 разбегается по траве и плавно уходит в небо, впереди две промежуточные посадки и возвращение в Тобольск.